Эта ступень максимально приближает говорящего к словесному, языковому выражению замысла. Субъекту предстоит выбрать ряд исходных позиций на уровне внутренней подготовки к речи. Выбор, естественно, должен быть обоснованным как с точки зрения содержания предстоящего высказывания, так и в зависимости от ситуации, в которой высказывание будет воспринято перципиентом, в зависимости от возможностей и намерений говорящего.

К числу факторов, определяющих речевую интенцию, А.А. Леонтьев относит:
а) мотивацию (она рассмотрена отдельно в силу ее важности и относительной самостоятельности);
б) обстановочную афферентацию (приток информационных импульсов);
в) вероятностный опыт, прогнозирование результатов высказывания;
г) задачу речевого действия.
Он особо выделяет факторы, обслуживающие реализацию речевой интенции:
а) выбор языка;
б) степень владения языком;
в) функционально-стилистический фактор;
г) социолингвистический фактор;
д) аффективный фактор;
е) паралингвистический фактор;
ж) индивидуальные различия в речевом опыте;
з) речевую ситуацию - в той мере, в какой она не была охарактеризована ранее (см.: Основы теории речевой деятельности / Под ред. А.А. Леонтьева. - М., 1974. - С. 30 и далее).

Кроме названного, на этой ступени формируется содержание речи, определяются размеры высказывания, его план, композиция, подбираются факты, аргументы, персонажи, географические объекты и пр. Реальное содержание высказывания должно быть упорядочено и подготовлено к выражению в языковом коде. Необходимо также помнить, что предстоящее высказывание, подготавливающееся на мыслительном уровне, «есть внутренний опосредствованный процесс. Это путь от смутного желания к выражению через значения, вернее, не к выражению, а к совершению мысли в слове» (Выготский Л.С. Из неизданных материалов. - М., 1968. - С. 190). Подготовка высказывания в языковом коде осуществляется, по мнению Л.С. Выготского, в субъективном коде смыслов.

Речевое действие обычно направляется не одним мотивом, а системой мотивов, не всегда совместимых, среди них можно выделить доминирующую мотивацию, которая и определяет интенцию. На ступени мотивации говоряшим может быть подготовлено несколько вариантов высказываний. Выбор определяет ведущий мотив (впрочем, не исключен и случайный выбор).

Так, в ситуации «молодой исследователь пишет статью» доминирующим мотивом является точная передача новых научных данных, полученных им в эксперименте; побочными мотивами могут быть:
а) описание разработанной им методики эксперимента;
б) предвосхищение реакции коллег-исследователей;
в) культура речи, стиль, оригинальность и мастерство речи;
г) перспективы повышения в должности и пр.

Обстановочная ориентация вытекает и из ситуации, порождающей высказывание, и из прогнозирования результатов высказывания, и из субъективных факторов. Она не тождественна ситуации, но на ее основе говорящий создает «нервную модель обстановки», «модель прошедшего-настоящего» (Основы теории речевой деятельности. - М., 1974. - С. 31).

Но новое действие, новое высказывание всегда опирается на аналогии с подобными ситуациями из прошлого. Говорящий, вернее, готовящийся к высказыванию всегда проектирует будущее, он должен предвидеть, «как слово наше отзовется» (Ф.И. Тютчев), к каким результатам приведет его высказывание, какова будет обратная связь.

Опыт показывает, что ожидание говорящего оправдывается далеко не всегда: этот вариант пока мало исследован. Говорящий обычно действует согласно своему проекту; какова вероятность исполнения его намерений, трудно определить.

Моделирование будущего на основе вероятностного опыта всегда строится на аналогиях с прошлым - собственным, непосредственным и опосредованным: последний черпается из книг, средств ассовой информации, рассказов других людей. В большинстве случаев вероятность правильного прогнозирования неопределенна. Говорящий может предвидеть лишь приблизительный перечень результатов своего предстоящего высказывания. Так, автор статьи не знает, будет ли статья принята к печати, не исказят ли ее при наборе; сколько у него окажется читателей, как разделятся мнения и оценки и т.п. Лишь по признакам прошлых подобных ситуаций осуществляется прогноз.

Умение предвидеть, прогнозировать результаты наших действий, поступков в основном зависит от опыта жизни, природной сообразительности, уровня образованности, умения «просчитать» все возможные варианты последствий данного поступка.

Ошибки в прогнозировании: вежливо обратившись к незнакомцу, мы получаем грубый, оскорбительный ответ; придя с просьбой, получаем отказ; учитель, хорошо подготовившись к уроку, терпит крах: ученики его не поняли, не оценили его стараний и труда. Впрочем, по приблизительным подсчетам, положительные результаты намного превышают 50%. Все же в большинстве случаев задача решается, цель речевого действия достигается.

Задача речевого высказывания как продукт мотивации руководит говорящим на протяжении всех «шагов», объединяемых понятием «интенция». Она определяет ведущий мотив, направлена на реальную обстановку.
Рассмотрим пример. Мне нужно проехать на улицу Большая Ордынка (в Москве). Я поглядываю на прохожих: к кому бы обратиться с вопросом. Выбираю немолодого человека, чем-то мне симпатичного (это выбор адресата). Но он объясняет заведомо неправильно. Мой вероятностный прогноз оказался в противоречии с задачей получить необходимую информацию.

Нетрудно понять, насколько различны будут в этих случаях мотивы выбора адресата!

Наиболее легкий и, вероятно, успешный выбор адресата бывает в тех случаях, когда предполагаемый адресат хорошо знаком адресанту: выбор не будет случайным, сомнительным. Общаться с незнакомыми не только трудно, но и не всегда интересно, целесообразно. Мотивы в последнем случае должны быть очень сильными, весомыми.

Мысленный план высказывания. В сущности, уже на ступени мотивации говорящий имеет план в самом общем виде. Он уже знает, о чем будет говорить, и постепенно все более полно представляет себе, как будет развертываться содержание высказывания. Но на определенной ступени подготовки план приобретает некоторую четкость, а в варианте письменной подготовки к высказыванию - даже записывается по пунктам. От ситуации - к мотивам и цели предстоящего высказывания - к вероятностному проектированию, к общей программе высказывания: так ступени подготовки приводят говорящего к мысленному (или письменному) плану, который может иметь различные степени обобщенности или конкретности.

В практике речи, особенно устной, приходится встречаться с мнением, что план не нужен, он мешает. Последнее мнение можно признать справедливым в тех случаях педагогической деятельности, когда учащимся диктуется готовый план и они вынуждены писать - вопреки закономерности порождения речевого высказывания - по плану, составленному другим человеком (хотя бы и очень хорошему).

На самом деле никакое интеллектуальное действие человека не может совершиться без плана. Вопрос состоит лишь в том, насколько этот план полон, оптимален ли он. Но если план предстоящего действия гибок, подвижен, он не становится тормозом, сдерживающим фактором в ходе речи, поскольку последняя есть творческий процесс.

План постепенно обрастает материалом, который черпается из опыта жизни, из других источников. Одних лишь мотивов, целей, задач для высказывания недостаточно. Говорящий и пишущий только тогда достигнет успеха, когда он располагает знаниями, новой информацией, разумными выводами или предложениями, увлекающими людей идеями. Немалую роль играет и мастерство языка, логики, композиции, выразительности.

В оформлении намеченного содержания в языковом коде (с учетом невербальных средств) говорящий решает следующие задачи.

Выбор языка. А.А. Леонтьев это решение ставит на первое место. Он считает, что для реализации высказывания безразлично, какой язык выберет субъект: русский, японский, тайский, испанский... Однако нельзя забывать следующие обстоятельства: во-первых, адресат тоже должен свободно владеть этим выбранным языком; во-вторых, нужно, чтобы выбранный язык мог адекватно передавать понятия этнического, исторического, культурного характера в содержании намеченной речи. В противном случае речевой акт не состоится или не достигает цели.

Россия - многонациональная страна, процент билингвов типа «татарский + русский языки» здесь высок; растет также изучение английского, французского, испанского, немецкого и других языков мира. Тем не менее ситуации выбора языка на территории России сравнительно редки. Другое дело - в странах ближнего и дальнего зарубежья. Выбор языка здесь нередко вызывает не только затруднения, но и конфликты, особенно там, где русскоязычное население далеко не всегда владеет языком страны.

Выбор языка не всегда создает равноценные обстоятельства для речевого акта, так как немного людей, в одинаковой степени свободно владеющих двумя, тремя языками на уровне мышления, внутренней речи. Речевая интенция, другие ступени внутренней подготовки высказывания, в сущности, должны проходить на том же языке, на котором собеседники говорят между собой. В противном случае появляется еще одна, дополнительная, ступень до-коммуникативного акта - перевод с одного языка на другой, что не только обременительно, но не может, как правило, обеспечить чистоту и культуру речи на втором языке.

Многое зависит и от степени владения языком - не только вторым, но и родным. Ибо многие носители русского языка плохо владеют литературной нормой, их речь находится под влиянием диалектов, просторечия, жаргонов. Имеется в виду не только знание словаря и грамматики (это изучается в школе), но и произношение, ударения, интонации, манера говорить, даже мимика, жесты. И огромная сфера - речевой этикет. Формы приветствия, прощания, благодарности, извинения, обращения с просьбой четко разграничивают людей по их социальной принадлежности, по возрасту.

Фактор владения языком, выбор жанра и стиля речи. Он зависит и от ситуации общения, и от направленности на адресата, и от эмоциональных установок общающихся. Выбирая адресата высказывания, говорящий выбирает стилевой ключ, руководствуясь коммуникативной целесообразностью в данной ситуации: речь может быть официальная или дружеская, бытовая, интимная. Она может быть минорная и мажорная, разговорно-бытовая или литературно-художественная, научная или окрашенная жаргонными словами и оборотами речи.

Социолингвистический фактор включает в себя и выбор языка, и выбор стиля, и установку на адресата, и, строго говоря, сам факт общения, поскольку общение - это социальный акт. Речевой этикет тоже феномен, не лишенный социального звучания.

На аффектах следует остановиться подробнее. Это сильное, обычно бурно протекающее эмоциональное состояние, сильное волнение. Оно может оказать очень серьезное влияние на любые поступки субъекта, в том числе на речевые поступки. Аффективный фактор особенно сильно проявляется в экстремальных ситуациях: в споре, ссоре, в состоянии жестокой обиды, когда человек чувствует себя оскорбленным.

В состоянии аффекта человек может произнести непоправимые речи, о которых он потом горько сожалеет.

Влияние аффекта может быть не только отрицательным: восторг и вдохновение, очень сильное увлечение, страсть - тоже состояния, близкие к аффектации, но они побуждают человека к активности, творчеству, героическим поступкам. И все же аффектов следует опасаться, ибо во время аффекта регулирующая и контрольная функции сознания ослаблены, человек может действовать необдуманно, невзвешенно.

Речевая интенция предусматривает также невербальные средства речи: говорящий должен определить громкость, тон, темп речи, свои жесты, позу, мимику. К числу паралингвистических средств относятся указания на окружающие предметы, свое место среди собеседников; если их несколько, говорящий определяет, как он распределит свое внимание между ними.

Говорящий должен быть готов к различным изменениям ситуации уже во время самой речи: в момент речи кто-то может войти, а кто-то выйти, может возникнуть отвлекающий момент, конфликт и пр.

Следует напомнить читателю, что в устном варианте речевого акта все подготовительные ступени высказывания протекают с огромной скоростью и отдельные операции не дискретны, а совмещены: хорошо натренированные механизмы речи обеспечивают эту непрерывность.

Введение

Глава I. СЕМАНТИЧЕСКОЕ ИСТОЛКОВАНИЕ РЕЧЕВОЙ ИНТЕНЦИИ НЕОДОБРЕНИЯ И ЕЕ КОММУНИКАТИВНЫЕ РЕАЛИЗАЦИИ

1.1. Понятие речевой интенции 9

1.2. Номинации речевой интенции неодобрения и лексико-семантическая группа неодобрения 12

1.3. Реализация речевой интенции неодобрения в нарративных конструкциях 23

1.4. Способы воплощения речевых интенций в коммуникативном режиме 30

1.5. Речеактовые реализации интенции неодобрения 42

1.6. Коммуникативно-семантическая группа «Неодобрение». Коммуникативно-функциональное поле неодобрения 47

Выводы по первой главе 55

Глава II. ОПИСАНИЕ РЕЧЕВОЙ ИНТЕНЦИИ НЕОДОБРЕНИЯ В КОММУНИКАТИВНО-ПРАГМАТИЧЕСКОМ АСПЕКТЕ

2.1 Неодобрение как проявление речевой агрессии 60

2.2. Компоненты коммуникативной ситуации. Ситуация неодобрения 66

2.3. Неодобрение как речевой жанр 74

2.4. Коммуникативно-прагматическая характеристика дискурса неодобрения; 84

2.5. Описание дискурса неодобрения с точки зрения речевых ходов и интенциональных значений 95

2.6. Перлокутивность речевого акта неодобрения 103

2.7. Косвенные вопросительные речевые акты как языковая причина коммуникативных неудач 109

2.8. Невербальные проявления интенции неодобрения 114

Выводы по второй главе 118

ЗАКЛЮЧЕНИЕ 123

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ 128

СПИСОК СЛОВАРЕЙ 145

Введение к работе

Данное диссертационное исследование посвящено коммуникативно-прагматическому описанию речевой интенции с общим значением неодобрения. Речевая интенция оказывается смыслообразующей интенциональной основой любого высказывания, поэтому именно она определяет содержание коммуникативного акта, организует и определяет его речедеятельную силу. В русском языке речевая интенция со значением неодобрения воплощается в разнообразных речевых актах и дискурсах.

В русле исследований прагмалингвистики, теории речевых актов, анализа дискурса актуальным является описание речевых актов и дискурсов с конкретным интенциональным значением, выявление основных моделей речевого взаимодействия (Апресян 1986; Арутюнова 2002; Богданов 1990; Вежбицка 1985; Падучева 2002; Почепцов 1987; Романов 2002; Сусов 1979; Федосюк 1997; Формановская 1998, 2002 и др.).

Внутренний мир человека отражается в языке, как в лексемах - номинативный аспект, так и в сообщениях адресату (высказывание, дискурс) -коммуникативный аспект. Анализ существующих работ по прагматике и теории речевых актов, наблюдения над конкретным языковым / речевым материалом привели нас к убеждению о возможности трехаспектного описания интенции с общим значением неодобрения: с позиций средств ее номинации, с точки зрения коммуникативных и прагматических ее характеристик, условий и правил функционирования, а также с точки зрения описания и систематизации реализующих ее языковых и речевых единиц.

Необходимо подчеркнуть, что различение номинативного и коммуникативного аспектов при оперировании понятием речевой интенции принципиально важно. Номинации речевых интенций - это лексические единицы, подвергаемые рассмотрению по методике семантического анализа. Именно лексико-семантическая группа (далее - ЛСГ) глаголов речи лежит в основе номинаций речевых интенций.

В работе рассматриваются основные факторы, которые оказывают влияние на выбор и употребление вербальных и невербальных средств в высказываниях и дискурсах неодобрения. Рассмотрение и описание явлений языка как инструмента для достижения коммуникативных целей говорящего, анализ перлокутивных актов с точки зрения коммуникативно-прагматического подхода являются актуальными для повышения эффективности взаимопонимания при общении. Данная работа входит в общую проблематику современной коммуникативной лингвистики, исследующей коммуникативные процессы в антропоцентрической парадигме языкознания.

Объектом исследования является речевая интенция с общим значением неодобрения, а также семантическая и коммуникативно-прагматическая характеристика языковых / речевых единиц, реализующих эту интенцию.

Предметом исследования служат способы называния и выражения речевой интенции неодобрения (вербальные и невербальные), мотивы и цели, стратегии и тактики коммуникантов, статус и социальные роли общающихся, ситуации общения, социальные нормы, правила, конвенции.

Научная новизна работы заключается в комплексном описании способов выражения речевой интенции неодобрения (с позиций номинативного и коммуникативно-прагматического подходов). Интенциональность речевых актов предполагает возможность их отбора, что исключительно важно для построения коммуникативной модели. Выявление наиболее типичных способов выражения неодобрения и возможных перлокутивных эффектов позволяет определить способы понижения порога агрессивности, проявляющейся на уровне вербального общения, выявить наиболее пригодные для сохранения социального равновесия выражения коммуникативных намерений общающихся. Подобное комплексное описание позволит получить целостное представление об интенции неодобрения как единице, в которой взаимодействуют языковое и внеязыковое содержание.

Цель состоит в номинативном и коммуникативно-прагматическом описании речевой интенции неодобрения, дискурса неодобрения и его составляющих - речевых актов, которые реализуют данную интенцию.

Для достижения поставленной цели в диссертации решаются следующие задачи:

определить лексический массив языковых единиц с общим значением неодобрения методом сплошной выборки из толковых словарей русского языка;

определить состав ЛСГ с общим значением неодобрения в языковой системе;

рассмотреть функционирование номинаций речевой интенции неодобрения в нарративных контекстах;

определить состав коммуникативно-семантической группы «Неодобрение»;

выявить особенности построения дискурса неодобрения с коммуникативно-прагматических позиций;

6) выявить типизированные перлокутивные эффекты, связанные с реа
лизацией речевых актов (далее - РА) неодобрения.

Методы исследования; метод сплошной выборки с привлечением элементов статистического анализа, метод компонентного анализа, социолингвистический анализ ролевых взаимодействий коммуникантов, прагма-лингвистический метод исследования РА и дискурсов неодобрения.

Материалом исследования послужили фрагменты текстов из разговорной речи, имитация устного речевого общения, зафиксированная в художественной литературе. Картотека насчитывает 1700 дискурсов с общим значением неодобрения.

Отдавая себе отчет в том, что интонация в высказывании с точки зрения выражения интенционального значения способна придавать высказыванию значение, которое не выражено в лексическом составе этого высказыва-

ния, мы обращаем внимание лишь на некоторые типы подобных конструкций, потому что исследование интонации - тема отдельной диссертации.

Теоретическая значимость исследования определяется тем, что подобное дифференцированное описание речевых единиц с учетом их языковой семантики и функционирования вносит вклад в разработку коммуникативно-прагматического направления теории речевого общения.

Практическая значимость состоит в том, что результаты исследования могут быть использованы в учебных курсах по современному русскому языку, теории общения, общему языкознанию, а также в практике обучения русскому языку иностранцев. Знание типичных способов выражения неодобрения, овладение стратегиями и тактиками поведения в коммуникативной ситуации неодобрения позволит коммуникантам выбирать наиболее эффективные средства воздействия на адресата и планировать перлокутивный эффект.

На защиту выносятся следующие положения.

1. В системе языка речевая интенция неодобрения номинируется инфини
тивами, девербативами, глагольно-именными словосочетаниями соответст
вующего интенционального характера.

2. Номинации речевой интенции неодобрения, синтагматические воз
можности номинаций используются при формировании нарративных контек
стов. Нарративный режим рассказывает о событиях, отклоняющихся от нормы
и, следовательно, вызывающих неодобрение наблюдателя / говорящего.

Высказывания, реализующие интенцию неодобрения, составляют коммуникативно-функциональное поле неодобрения. Центральной частью поля является коммуникативно-семантическая группа «Неодобрение».

Речевая интенция неодобрения является одним из важных компонентов социальной коммуникации, отражающим рост агрессии, в том числе и речевой, в современном обществе.

6. Коммуникативное намерение / замысел говорящего в речевом акте неодобрения ставит целью добиться изменения отношений, действий, состояний

Апробация работы. Основные положения диссертации и результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры русского языка Тверского государственного университета, были представлены на XVI, XVII и XVIII Тверских межвузовских конференциях ученых-филологов (Тверь 2002, 2003,2004).

Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы, списка словарей.

Понятие речевой интенции

Конкретно-коммуникативные смыслы, выраженные в процессе общения, связываются с понятием коммуникативного намерения (речевой интенции) говорящего. В научной литературе существует большое число толкований понятия «интенция». Необходимо дать более или менее четкое определение понятию «речевая интенция», потому что именно речевая интенция как научная абстракция и, что более важно, как конкретная реалия в ее языковом воплощении является предметом нашего исследования.

Понятие речевой интенции было введено последователями Дж. Остина с целью уточнения его идей относительно иллокутивного уровня анализа РА. Литература, описывающая различные точки зрения, демонстрирует «широкий» и «узкий» подходы к пониманию данной категории. В «широком» смысле интенция понимается как «установка на смысл будущего высказывания» (Колшанский 1979: 53) или как своеобразный сплав потребности, мотива и цели. При таком подходе интенция является «основной стратегической целью сообщения, которая сформировалась на основе определенных потребностей и мотивов общения, которая реализуется автором «пошагово» с использованием оптимальных речевых средств» (Галлямова 2001: 104). В «узком» смысле интенция соотносится с понятием иллокутивного акта (т.е. под интенцией понимается действенное назначение, целеустановка РА).

Понятие «интенция», т.е. намерение, толкуется в словарях как «предположение сделать что-нибудь, желание, замысел». В отличие от «желания», которое представляет собой влечение, стремление к осуществлению чего-нибудь, «замысел» истолковывается как задуманный план действий, поэтому представляется целесообразным связывать интенцию, прежде всего, с замыслом.

Интенцию, по мнению О.Г. Почепцова, можно обозначить как «разновидность желания, которое сформировалось на основе определенных целей и мотивов говорящего и для реализации которого носитель коммуникативного намерения предпринимает определенные шаги, используя оптимальные языковые средства» (Почепцов 1986: 170).

И.П. Сусов определяет интенцию как «основной текстообразующий фактор, организующее звено в многослойной содержательной структуре речевого произведения» (Сусов 1979: 101).

«Речевая интенция - это намерение совершить действие с помощью такого инструмента, как язык - речь, т.е. осуществить речевое действие в коммуникативной деятельности, взаимодействии с партнером» (Формановская 2002: 29). Н.И. Формановская считает, что интенция - коммуникативное намерение - может явиться как замысел строить речь в информативном или фа-тическом ключе, в официально-деловом, разговорном или ином стиле, в монологической или диалогической форме, устно или письменно, в той или иной стратегии и тактике.

Интенция играет особую роль в процессе речевого общения. Главная трудность изучения интенций заключается в сложности и уникальности самого объекта исследования. Относясь к внутренней сфере человека и являя собой определенные ментальные психические состояния, коммуникативные намерения в значительной степени нечетки, смутны, что очень затрудняет их исследование.

Интенциональный анализ текстов также связан с определенными трудностями. В реальном общении лишь немногие РА употребляются в своем прямом значении. Высказывания в речи всегда обрастают различными экстралингвистическими событиями, поэтому значение любого высказывания, даже очень простого по составу лингвистических единиц, всегда является многомерным, коммуникативное намерение говорящего - глубоко скрытым в значениях внешних слов, часто весьма далеких от истинных мотивов речи. Совершенно нейтральные с точки зрения коммуникативной направленности предложения информативного характера могут пониматься не только с позиций системного значения, но и с позиций ситуативного интенционального значения в конкретном речевом употреблении. Чтобы установить прагматический тип того или иного РА, необходимо обращаться к экстралингвистическому анализу ситуации, анализу контекста.

Речевая интенция имеет структурообразующее влияние двоякой силы: с одной стороны, это своеобразный психический денотат соответствующей лексемы: обвинять, упрекать и др. С другой стороны, это мотивирующая и целевая установка воздействовать на адресата и взаимодействовать с ним с помощью интенции - пропозиции высказывания: обвиняю вас и т. д.

Речевая интенция как психическое состояние и когнитивный конструкт определяется мотивом и целью употребить высказывание, поэтому, как замысел говорящего, имеет волевую установку, планирование воздействия на адресата и последующего взаимодействия с ним, предвидение респонсивных действий адресата.

Речевая интенция - одна из центральных категорий теории речевой деятельности и речевого общения. Несмотря на многообразие толкований понятия речевой интенции, можно выделить наиболее общие ее характеристики: речевое намерение мотивирует РА, лежит в его основе, воплощается в интенциональном смысле, который имеет разные способы языкового выражения.

Речевая интенция неодобрения составляет неотъемлемую часть речевого общения, часто осложняет отношения партнеров коммуникации. Интенция неодобрения - негативное проявление для адресата, способное перевести общение коммуникантов из кооперативного русла в конфликтное.

Номинации речевой интенции неодобрения и лексико-семантическая группа неодобрения

Обвинять, упрекать, попрекать и т. д. человека можно не только какими-либо неречевыми действиями и поступками, которые интерпретируются как обвинение, упрек, попрек и т. д., но и посредством произнесения некоторого перформативного высказывания. Именно поэтому лексемы, номинирующие речевые действия, являются объектом нашего внимания и исследования.

Из работ по прагматике, теории речевых актов известно, что функцию номинаций речевых интенций коммуникантов выполняют как глаголы, так и существительные. «Семантика глагола есть нечто более сложное, чем простое обозначение действия, процесса или состояния. Глагол можно, с нашей точки зрения, рассматривать не столько как обозначение разных процессов, действий, состояний, что правильно, но недостаточно, сколько как обозначение свернутых ситуаций, относящихся либо к описанию человеческой деятельности, либо к описанию положения дел, прежде всего описанию межпредметных связей и отношений» (Кубрякова 1985: 148, цитир. по: Валеева 2000: 38).

Перечень номинаций и глаголов с иллокутивной силой упрека был дан в диссертации Е.П. Савельевой (Савельева 1991), она же определила и состав ЛСГ упрека. Выявление списка номинаций речевой интенции со значением упрека осуществлялось Е.П. Савельевой с опорой на толковый словарь русского языка (Ожегов 1988). «Правильность такого решения вопроса очевидна. Именно в словаре в виде содержащихся в нем наименований отражен и обобщенно зафиксирован опыт носителей языка, отражена картина мира, существующая в общественном языковом сознании» (Савельева 1991: 43).

Номинации речевой интенции неодобрения составляют соответствующую ЛСГ глаголов и девербативов. Список номинаций речевой интенции неодобрения выявлялся методом сплошной выборки интенциональной лексики из толкового словаря (Ожегов, Шведова 1996) с учетом определений, содержащих разного рода указания на искомое речевое действие. Абсолютным критерием отбора слов - номинаций речевых интенций - оказывается явление перформативности (и, прежде всего, возможность употребления эксплицитного перформатива): «речь равна действию» в прагматических координатах «я - ты - здесь - сейчас» (подробнее о перформатив-ном высказывании - п. 1.5.).

Обращение к понятию перформативного высказывания, в котором не употребляется эксплицитный перформативный глагол, является весьма важным: расширяется число интересующих нас лексем. Известно, что существует большая группа иллокутивных глаголов типа упрекать, оскорблять, обвинять и т. д. («иллокутивные самоубийцы»). Эти глаголы в принципе не могут употребляться перформативно. Вместе с тем совершенно ясно, что они обозначают речевые действия говорящего, поэтому они также выделяются и соответственно отбираются номинации речевых намерений: упрек, укор, попрек.

Группа речевых интенций со значением упрека, выделенная Е.П. Савельевой, состоит из 15 лексических единиц, объединенных общей семой «выразить неудовольствие, неодобрение, обвинить, упрекнуть».

Список, предложенный Е.П. Савельевой: глаголы: обвинять - счесть виновным, упрекнуть, укорить; инкриминировать - вменить в вину, предъявить кому-н. обвинение в чем-н.; судить - 3. Осуждать, укорять, обвинять в чем-н.; осуждать - выразить неодобрение кому-чему-н., признать плохим; упрекать - сделать упрек; попрекать - делать кому-н. попреки за что-н., ставить что-н. кому-н. в укор; укорять - то же, что упрекать; корить - упрекать, попрекать (разг.); стыдить - то же, что совестить; пенять - укорять кого-н., сетовать на кого-н.; нападать - 2. Резко и неодобрительно выступать; придираться - незаслуженно упрекать, делать выговор за мелкую или кажущуюся провинность (разг.); прицепиться - 2. перен. То же, что придраться (прост., неодобр.); цепляться - 3. перен. Приставать, придираться (прост.); дергать - 5. перен. Беспокоить, мешать кому-н. мелкими требованиями, придирками (разг.).

Учитывая ЛСГ упрека, мы составили ЛСГ с общим значением неодобрения, значительно пополнив список существительными, глаголами и глагольно-именными словосочетаниями со значением неодобрения. ЛСГ неодобрения: грызть - 2. перен. Постоянно придираться к кому-нибудь, бранить (прост.); совестить - устар., разг. То же, что стыдить (укорять, чтобы вызвать в ком-нибудь чувство стыда, раскаяния); усовещивать - (то же, что совестить); ворчать - о человеке: сердито бормотать, выражая неудовольствие; пилить (перен.) - беспрерывно упрекать, попрекать (разг.); брюзжать -говорить брюзгливо, (брюзгливый - постоянно недовольный, надоедливо-ворчливый); срамить - укорять, стыдить, бранить (простор.); песочить -критиковать, бранить; крыть - (обих.-разгов.) грубо бранить, критиковать (прост.); громить - резко и открыто обличать, уничтожающе критиковать (разгов.); выговаривать - делать выговор кому-н.; бичевать - изобличать, подвергать суровой критике; порицать - (книжн.). Относиться к кому-чему-н. неодобрительно, с осуждением; пристыдить (см. стыдить); журить (разг.). Делать легкий выговор, слегка бранить; критиковать - подвергать критике; бранить - 1. Порицать, выражать свое недовольство бранными словами; ругать - грубо бранить; взгреть - (прост., фам., усилит.). Ругая, сделать выговор; костить - (прост., фам., усилит.). Ругать, поносить; костерить - (прост., усилит.). То же, что костить; честить - (прост., обих. - разгов., усилит.). Бранить, обзывать обидными словами; существительные: упрек - выражение неудовольствия, неодобрения, обвинение; укор - упрек, порицание; попрек - обидный упрек, укор; укоризна - то же, что укор; порицание - выражение неодобрения, осуждения; выговор - 2. Строгое словесное внушение, замечание, являющееся высказыванием, наказанием за проступок (офиц.).

Неодобрение как проявление речевой агрессии

Переход современной науки от изучения языка как системы к изучению языковой личности не только затронул вопросы существования и функционирования языка, но еще и очертил круг проблем, связанных с взаимоотношениями говорящих людей. Деятельность людей носит совместный характер, она предполагает кооперацию мотивов, целей, планов и стратегий. «Важнейшая в генетическом плане функция речи - служить организации совместной деятельности общающихся. Коммуникативная функция подчинена ей и вырастает из нее, поскольку передача информации не имеет самодовлеющего значения, сам этот процесс предполагает каждый раз определенное воздействие на общающихся, вовлечение их в той или иной роли в какую-либо деятельность или по крайней мере изменение информационного состояния партнеров по общению» (Сусов 1986: 8).

Современное состояние общества невольно подталкивает людей к агрессивным речевым проявлениям, среди которых свое место занимает и неодобрение (Жельвис 1997). Обращение к неодобрению как к виду речевой агрессии объясняется, во-первых, частотностью употребления высказываний и дискурсов с соответствующей интенциональной семантикой, во-вторых, тем, что неодобрение осложняет коммуникацию, приводя общающихся к конфронтации.

Как отмечает Л.П. Крысин, «в наши дни чрезвычайно высок уровень агрессивности в речевом поведении людей. Необыкновенно активизировался жанр речевой инвективы, использующий многообразные средства негативной оценки поведения и личности адресата - от экспрессивных слов и оборотов, находящихся в пределах литературного словоупотребления, до грубой просторечной и бранной лексики. Все эти особенности современной устной и, отчасти, книжно-письменной речи - следствие негативных процессов, происходящих во внеязыковой действительности; они тесно связаны с общими деструктивными явлениями в области культуры и нравственности» (Крысин 1996: 385-386).

Психологи говорят о биологичности природы агрессии и о том, что агрессия - нормальное естественное состояние. Агрессия при этом рассматривается как «инстинкт борьбы, направленный против собратьев по виду, у животных и у человека» (Лоренц 1992: 5). Понятие «речевая агрессия» в современной лингвистической науке возникло недавно и трактуется неоднозначно. Агрессия -одна из форм человеческого поведения. Субъект и объект речевой агрессии - человек, поэтому налицо обращение к антропоцентрической парадигме. А.П. Сковородников определяет речевую агрессию как «не аргументированное вовсе или недостаточно аргументированное открытое или скрытое воздействие на адресата, имеющее целью изменение его личностных установок (ментальных, идеологических, оценочных)» (Сковородников 1997: 15).

О.Н. Быкова речевую агрессию понимает как форму речевого поведения, нацеленную на оскорбление или преднамеренное причинение вреда человеку, группе людей, организации или обществу в целом. Речевая агрессия мотивирована агрессивным состоянием говорящего и зачастую преследует цель вызвать или поддержать агрессивное состояние адресата (Быкова 1999). Е.Н. Шолохова отмечает: «Предложенное О.Н. Быковой определение не учитывает два очень важных (но одновременно и спорных) момента. Во-первых - степень осознаваемости говорящим агрессивности своей речи {Я вовсе не хотел тебя обидеть). Во-вторых - вероятность восприятия речи собеседником как агрессивной. Речевая агрессия может быть очевидна в силу лингвистических характеристик высказывания (наличие грубых обращений, просторечной, жаргонной и т. п. лексики, инвективных выражений, особых синтаксических конструкций), но, с точки зрения слушающего, не нести в себе ничего обидного, оскорбительного.

Типология иллокутивных целей (речевых интенций)

Понятие интенции имеет давнюю историю, поскольку появилось еще в средневековой схоластике и обозначало намерение, цель и направленность сознания, мышления на какой-нибудь предмет. Сам термин "интенция" был введен в современную лингвистику последователями Дж. Остина, одного из создателей теории речевых актов, с целью достижения более высокой точности в описании иллокуции, иллокутивной функции и иллокутивной цели.

С.В. Мощева склоняется к определению, согласно которому интенция понимается как потенциальное или виртуальное содержание высказывания, то есть, речевая интенция представляет собой намерение говорящего сообщить нечто, передать в высказывании определенное субъективное значение. (Мощева, 2011, 223)

Иллокутивная цель - это установка на определенную ответную реакцию адресата, которая сообщается ему в высказывании (Серль, 1986, 182).

Джефри Нейл Лич выделяет четыре типа иллокутивных функций, в зависимости от того, как они связаны с социальной целью установления и поддержания ровных отношений между людьми:

конкуренция, когда иллокутивная цель конкурирует с социальной целью, например: приказ, вопрос, просьба;

совпадение, когда иллокутивная цель совпадает с социальной ролью, например: предлагание, приглашение, приветствие, благодарение, поздравление;

сотрудничество, когда иллокутивная цель безразлична по отношению к социальной цели, например: утверждение, сообщение, объявление, инструкция;

конфликт, когда иллокутивная цель находится в конфликте с социальной целью, например: угроза, обвинение, проклятие, упрек. (Leech, 1986, 104)

Дж. Серль показал, что иллокутивные акты с одним и тем же содержанием могут иметь совершенно различные иллокутивные цели. Так произнесение следующих выражений:

Джон выйдет из комнаты?

Джон, выйди из комнаты!

Если Джон выйдет из комнаты, я тоже выйду.

является в первом случае вопросом, во втором - просьбой или приказом, в третьем - гипотетическим выражением намерения.

Дж. Серль также выделил число факторов, которые влияют на формирование интенции говорящего и распознавание ее слушающим. Он заметил, что при идентификации интенции, реализованной в очередном речевом акте, говорящий и слушающий ориентируются на то, что было ими высказано ранее к моменту этого речевого акта. (Серль, 1987,110)

Дж. Серль разграничивает интенцию и Интенциональность (с прописной буквы), отмечая, что намерение сделать что-то является лишь одной из форм Интенциональности наряду с верой, надеждой, страхом, желанием. Это разграничение Дж. Серль реализует в своей классификации иллокутивных актов, учитывая то, что ряд глаголов наряду с обозначением речевого акта, называет и коммуникативную интенцию говорящего. (см. Приложение 1 - таблица Дж. Серля)

Обобщая существующие типологии иллокутивных целей, И.Н. Борисова предлагает следующую классификацию речевых поступков:

Директивы (выражают попытку адресанта (говорящего, пишущего) побудить адресата к действию или бездействию, повлиять на мировоззрение, установки, эмоции адресата, вызвать в них желаемые изменения): агитация, жалоба-2, заверение, запрет, инструкция, команда, наказ, поручение, подстрекательство, предложение, предписание, приглашение, призыв, приказ, принуждение, просьбы различной степени интенсивности (заклинание, мольба, "настояние", упрашивание, "канючение"), разрешение (позволение), распоряжение, рекламация (требование возместить убытки), рекомендация-2, совет, требование, убеждение, уверение, увещевание, уговаривание, угроза, ультиматум, урезонивание, успокаивание, утешение, ходатайство, шантаж и т.п.

Комиссией (принятие на себя обязательств): гарантирование, зарок, заявление о намерениях, клятва, обет, обещание, обязательство, ратификация (подтверждение договоренности), отказ выполнить просьбу, отклонение предложения, признание вины, согласие выполнить просьбу, подтверждение намерений, присяга, ручательство, "честное слово" и т.п.

Экспрессией (ориентированы на самовыражение адресанта и делятся на два подкласса в зависимости от степени социально-этикетной обусловленности экспрессивного проявления в данной ситуации):

А. Эмоционально-личностные экспрессивы - эмотивы: выражают возникающие в ходе общения чувства, эмоциональные оценки и эмоционально окрашенные отношения: радость, печаль, боль, гнев, удовольствие, недовольство, обиду, досаду, удовлетворенность, заинтересованность, безразличие, негодование, возмущение, симпатии и антипатии и др.

Б. Социально-этикетные экспрессивы (регулируют эмоциональные проявления в социально регламентированных этикетных и ритуализованных ситуациях): благодарность, благословение, вокатив (различные формы обращений, например величание, титулование, уменьшительно-ласкательные и презрительно-уничижительные формы), извинение, напутствие, приветствие, прощание, прощение (принятие извинения), поздравление, пожелание, представление (незнакомого лица), соболезнование, сочувствие, тост.

Вердиктивы (оценки):

А. Валюативы (выражают оценочное мнение и мнение-суждение): возражение (несогласие с мнением), дискутирование (дискуссия*), опровержение, оспаривание (спор), осуждение, отрицание, полемизирование (полемика), порицание, "пререкания", "препирательства", протест, сомнение, выговор, диагноз, жалоба-1 (нытье, причитание, сетование, хныканье), заключение, замечание, издевка (глумление, обзывание), инвектива (брань, ругань, оскорбление, проклятие, хула), интерпретация (оценочный метавывод), иронизирование, колкость, комплимент, лесть, насмешка, обвинение, обличение, оправдание, острота, призыв к стыду и совести, похвала, приговор, покаяние (признание вины), рекламирование-2, рекомендация-1, согласие (присоединение к мнению: одобрение, поддержка, подтверждение, уступка), сожаление, укор, уличение, упрек, характеристика, хвастовство, шутка и т.п.

Б. Суппозитивы (выражают мнение-предположение): догадка, допущение, опасение, предостережение, предположение, предсказание, предупреждение, прогноз, прорицание (пророчество), угадывание и т.п.

Репрезентативы (оперирование информацией): выдавание секретов и тайн, выяснение, дескриптив (описание предмета, лица, явления), доклад, донос, запрос, заявление, извещение, исповедь, истолкование, комментарий (сопроводительное сообщение о текущих событиях), констатив (констатация наличия, существования факта, явления), коррекция (добавление, поправка, пояснение, уточнение), намек, напоминание, нарратив (рассказывание, повествование), объявление, ответ на вопрос, отчет, признание в чувствах, рапорт, провокация, репродуктив (передача чужой речи посредством зачитывания, пересказа, перефразирования, повтора, цитирования и т.п.), рогатив (запрос информации, уточняющий вопрос и т.п.), сообщение, уведомление, экспликатив (аргументирование, вывод, иллюстрирование, обоснование, объяснение, рассуждение), умолчание.

Коммуникативные регулятивы (связанные с "организационными" аспектами взаимодействия): речевые поддержки, подтверждения наличия контакта, тематическая инициатива, отказ от темы, мена темы, различные способы передачи и захвата коммуникативной инициативы, асемантические контактивы, заполнители пауз и т.п. (Борисова, 2007, 158-160).

Сравнивая классификацию иллокутивных актов и целей Дж. Серля и И.Н. Борисовой, можно найти некоторые сходные черты.

Таким образом, интенциональность является основополагающей стороной речевого механизма и продуцируемой им речи; коммуникативная интенция представляет конкретную цель высказывания, отражающую потребности и мотивы говорящего, мотивирует речевой акт, лежит в его основе, воплощается в интенциональном смысле, который имеет разнообразные способы языкового выражения в высказываниях. Следовательно, речевые интенции связаны и с задачами коммуникативного оформления высказывания, и со способами максимального эффекта воздействия на адресата речи, т.е. выбора и реализации речевого акта.

коммуникативный речь экстремальный кинотекст

Намерение продуцента вызвать определенную и запланированную реакцию у реципиента, которая основана на распознавании данной реакции означает успешное осуществление коммуникативного события. Соответственно, говорящий несет ответственность за содержание своего намерения; у него имеется также причина, неотделимая от природы выполняемого им акта, сделать это намерение явным [Стронсон 1986: 141].

Речевое намерение или интенциональный компонент формируется как стратегический замысел до реализации высказывания. В зависимости от стратегии говорящий / пишущий выбирает прямые либо косвенные способы языковой манифестации интенции. В свою очередь языковой опыт адресата, его коммуникативная компетенция помогают правильно декодировать заключенный в языковых средствах интенциональный компонент.

Говорящий / пишущий по собственному усмотрению или под давлением ситуации может изменить свое речевое намерение в ходе общения, внести в него коррективы. В то же время эксплицитность / имплицитность речевого намерения и связанная с ними иллокутивная сила высказывания зависят в большей степени от целеустановки и мотивов говорящего, от прямолинейности выражения речевых стратегий и от планируемого перлокутивного эффекта. В речевой практике встречаются и такие ситуации, в которых стратегия говорящего не предполагает прямого эксплицирования его действительных намерений. Так, например, различные виды рекламной коммуникации, где основная интенция автора может реализоваться пошагово, либо опосредованно с помощью различных речевых актов.

В каждом случае общения коммуниканты имеют свою установку и свои тактики реагирования. Очевидно, что наряду с интенцией говорящего немаловажное значение имеет и интенция адресата, так как акт коммуникации - это результат взаимодействия интенций всех участников речевого общения. Перлокутивный эффект формируется именно комбинацией интенций участников общения, поскольку «адресат - такой же человек, как и говорящий, и его интенция в коммуникативном акте не менее важна, чем интенция говорящего; <...> и только при удачной комбинации этих двух интенций /благоприятной для говорящего/ возможен ожидаемый говорящим результат - совершение адресатом того или иного действия» [Еремеев 2000: 110]. Несомненно, одно и то же речевое намерение адресанта для достижения запланированного перлокутивного эффекта может корректироваться автором в процессе формирования аллокутивной интенции.

Интенциональная структура высказывания представляет собой весьма сложное явление. Она тесно связана с реализацией целого ряда функций языка и языковых единиц, среди которых следует назвать регулятивную функцию, конативную (прескриптивную), апеллятивную, аффективную, оценочную, интеракциональную (межличностную), дискурсивную, металингвистическую и др. [Демьянков 1989: 65]. Сложность исследования интенциональной структуры речевого акта связана и с тем, что в реальном общении происходит накладывание нескольких различных целей и намерений говорящего. Эффективность речевой стратегии оценивается по достижению либо максимального количества целей, либо в зависимости от их иерархии. Вопрос количества иллокуций в высказывании и их иерархии также не находит единой трактовки. Например, Дж. Остин полагает, что и прямой, и косвенный РА (речевой акт) обладают только одной иллокутивной функцией, иначе коммуникация была бы осложнена .

Однако наши собственные изыскания могут являться убедительными доводами о сосуществовании нескольких иллокуций в речевом акте. Еще Дж. Серль относительно косвенных речевых актов отмечал, что «... один иллокутивный акт осуществляется опосредованно, путем осуществления другого», причем первичный иллокутивный акт в терминологии есть действительная реализация некоего предложения в речи, в то время, как вторичный иллокутивный акт (вторичная иллокуция) определяется буквальным значением предложения [Серль 1986: 196].

Е1аше исследование указывает, что речевые акты, которые являются по формальным признакам одним прагматическим типом, а в речевой реализации способны приобретать другую иллокутивную силу, достаточно активно эксплуатируются в различных типах дискурса, в том числе и рекламного. Приведем примеры социальной рекламы из корпуса рекламных текстов, полученных нами способом сплошной выборки из печатных англоязычных источников: “Smoking kills ”

(Advertising poster, 2009) = “Don"t smoke”, ‘‘Drinking kills brain cells” (Advertising poster, 2012) = ‘‘Don’t drink”. Прагматическим типом данных рекламных текстов является ассертивное высказывание, с помощью которого продуцент реализует директивную интенцию. В следующих примерах коммерческой рекламы директивная авторская интенция формируется с помощью речевых актов рогативов: ‘‘Why not let some strategically placed sparkle make your little black dress look this provocative? ” (Self, 2012) = ‘‘Let some strategically placed sparkle make your little black dress look this provocative ”, ‘‘How do you spell relief? R- 0-L-/-I-D-S” (Victoria, 2008) = ‘‘Buy Rolaids”.

Прагматическим фокусом приведенных ниже рекламно маркированных текстов политического дискурса является интенция утверждения (РА ассертив), которая реализуется опосредованно с помощью вопросительного предложения (РА рогатив): ‘‘Do you want a president who believes that your rights come from God, not from government?” = “We don ’t want a president who believes that our rights come from God, not from government”, “Where are the 9 million more jobs that President Obama promised? ” = “There aren’t the 9 million more jobs that President Obama promised" (M. Romney, Ohio. August 15, 2012).

В значительном количестве случаев, как справедливо отмечает Н. Д. Арутюнова, говорящие нарушают правила коммуникации в поисках косвенного способа выражения некоторого смысла. Основной принцип интерпретации косвенного высказывания состоит в том, что это нарушение касается только «поверхностного» значения речевого акта, «глубинное» же его содержание соответствует требованиям коммуникативных максим. «Адресат, таким образом, исходит из предположения, что максимы речевого общения способны имплицировать передаваемый ему говорящим смысл (conveyed meaning)» [Арутюнова 1985:29].

Для интерпретации косвенных речевых актов используются: 1) теория речевых актов; 2) общие принципы речевого общения; 3) «фоновые сведения» (Hintergrundinfcnnationen) о соответствующих фактах, единые для говорящего и слушающего; 4) способность слушающего к логическим выводам [Конрад 1985: 358]. Распознавание речевого намерения продуцента, согласно изысканиям Р. Конрада, напрямую зависит от соблюдения условий успешности реализации того или иного речевого акта. Так, к условиям успешности побуждения можно отнести следующие основные условия: 1.- Говорящий хочет, чтобы слушающий выполнил действие; 2.- Говорящий имеет намерение побудить слушающего к совершению действия; 3. - Момент времени совершения действия позже, чем момент произнесения; 4(a) - «слушающий обязан выполнить действие»; 4(6) - «слушающий не обязан выполнять действие»; 5. - «слушающий в состоянии выполнить действие»; 6. - «слушающий готов выполнить действие», что обусловлено принятием во внимание социально-ролевых отношений между говорящим и слушающим. Автор обращает внимание, что для актуализации приказов, распоряжений, команд должно быть выполнено условие (4а), а для просьб, предложений, советов и распоряжений необходимым условием является реализация (46). Кроме того, условия успешности для побуждений к действию, которые обычно называют «предварительными» (Vorbereitungsbedingungen), имеют скорее статус прагматических пресуппозиций [Там же, с. 360].

Перенос условий успешности для побудительных высказываний на вопросительные высказывания является осуществимым, если соотносить рогативы с императивными перифразами. Так, высказывание “Steigen Sie jetzt aus? / Вы сейчас выходите?” в зависимости от ситуации является либо косвенным побуждением, либо информационным рогативным РА. Причем особенность таких высказываний заключается в отсутствии структурной общности между пропозициональной частью вопросительного предложения и пропозициональным содержанием подразумеваемого императивного предложения. В примерах типа “Konnen Sie diese Uhr reparieren? / Вы можете починить эти часы?” и “Gibst du mir das Buch? / Ты мне (не) дашь книгу?” пропозиция подразумеваемого императивного предложения практически целиком содержится в самом вопросительном предложении. В некоторых конструкциях просьба эксплицитно выражена в вопросительном предложении словом “bitte”, например, “Konnen Sie bitte diese Uhr reparieren? / Прошу вас, вы можете отремонтировать эти часы?”, “Wiirden Sie mich bitte abschleppen? / Прошу вас, не возьмете ли вы меня на буксир?”, “Gibst du mir bitte das Buch? / Прошу тебя, не дашь ли ты мне эту книгу?”. Очевидно, что в представленных примерах значение просьбы не выводится из значения вопросительного предложения и дополнительных сведений о конкретной ситуации, поскольку они представлены в форме языковой структуры, которую Р. Конрад называет гибридной. В рамках одной пропозиции одновременно реализуются два различных речевых акта, причиной образования которых является наложение двух акторечевых ситуаций [Там же, с. 377].

Следует отметить, что в некоторых работах, посвященных интерпретации имплицитных смыслов косвенных высказываний, выделяется аксиологический компонент. Например, в косвенных вопросительных предложениях аксиологическая переменная полностью / частично исключает вопросительное значение, однако под влиянием контекста может реализоваться то оценочная, то эротетическая переменная или обе одновременно [Масленникова 1999: 147].

Р. Конрад делает некоторые выводы о механизме распознавания реципиентом речевого намерения продуцента применительно к косвенным вопросам: а) действие, которое совершает адресат, не является исключительно результатом установления соответствия между вопросительным предложением и значением ожидаемого императивного предложения; б) адресат действует не только на основе лингвистического анализа возможных значений вопросительных предложений; действия являются результатом интерпретации предложения в рамках известной схемы поведения [Конрад 1985: 380-82].

Необходимо внести некоторые пояснения относительно роли реципиента как объекта конструирования высказывания. Так, Г. Г. Кларк и Т. Б. Карлсон отмечают ряд принципов выделения адресата сообщения: 1) прямое обращение, которое реализуется с помощью отделения адресата от других участников коммуникативной ситуации; 2) принцип равновозможности подразумевает описательную или неопределенную формы обращения к адресату; 3) принцип индивидуального распознавания представляет согласованное действие со стороны адресата / адресатов. Иллокутивные акты ориентированы на общий фон продуцента и реципиента. Однако, как полагают Г. Г. Кларк и Т. Б. Карлсон, в ряде случаев общий фон адресанта и одного из участников коммуникативной ситуации может не совпадать с общим фоном адресанта и другого участника коммуникативного события. При этом, если говорящему известно об этих различиях и он в состоянии их проконтролировать, то он может воспользоваться ими в своих целях [Кларк, Карлсон 1986: 315]. Понятие «эскиз аудитории», используемое авторами, синонимично понятию «эскиз реципиента/ов» и подразумевает множество аспектов, которые учитываются при конструировании речи участником разговора, чтобы выразить свою направленность и настроенность на другое конкретное лицо (или лиц), которое также является соучастником [Там же, с. 320].

Рассматривая природу косвенных речевых актов и задачи, связанные с пониманием истинного речевого намерения продуцента, Дж. Серль на примере диалога выявляет ментальные шаги, совершаемые реципиентами для распознавания речевой ситуации:

• - Студент X: Let"s go to the movies tonight.
• - Студент Y: I have to study for an exam.

Вопрос, на основании чего участник диалога X понимает, что ответная реакция участника Y является отклонением его предложения, решается следующим образом: первичный иллокутивный акт, осуществляемый в высказывании Y-a, представляет собой отклонение предложения (сделать нечто), высказанного Х-ом, и что Y достигает этого посредством осуществления вторичного иллокутивного акта, состоящего в утверждении того, что Y должен готовиться к экзамену; Y осуществляет вторичный иллокутивный акт, произнося некоторое предложение, обладающее таким буквальным значением, что буквальное употребление данного предложения и обеспечивает выполнение этого иллокутивного акта [Серль 1986: 198]. Стратегия построения умозаключений состоит, как полагает Дж. Серль, а) в установлении того факта, что первичная иллокутивная цель отклоняется от буквальной цели, а также б) в выявлении содержания первичной иллокутивной цели.

Типы предложений, которые могут представлять косвенные побуждения, например, просьбы и приказы, объединены Дж. Серлем в шесть групп. Это предложения, касающиеся 1) способности слушающего осуществить действие; 2) желания говорящего или необходимости для говорящего, чтобы слушающий осуществил действие; 3) осуществления действия слушающим; 4) желания или склонности слушающего выполнить действие; 5) причин осуществления действия; а также предложения, в которых а) один из перечисленных выше элементов входит в состав другого; б) эксплицитный побудительный иллокутивный глагол вставлен в один из указанных выше контекстов [Там же, с. 202]. Причем каждый иллокутивный акт имеет набор условий, способствующий успешной реализации акта. Так, для побуждений (просьбы) - это подготовительное условие (слушающий способен осуществить действие), условие искренности (говорящий хочет, чтобы слушающий совершил действие), условие пропозиционально содержания (говорящий предицирует будущее действие слушающего), существенное условие (попытка говорящего побудить слушающего выполнить действие). Распознавание и интерпретация слушающим косвенных речевых актов с использованием метафоры, иронии, гиперболы и литоты, построенных за счет нарушения постулата Качества, подчинены фактору наличия общего фона продуцента и реципиента. В противном случае такой речевой акт может быть дефектным и не подлежащим распознаванию адресатом коммуникативного события.

Сочетание нескольких подобных актов имеет намерение предложить реципиенту двойную интерпретацию. Дж. Лакофф говорит о ведущей роли контекста при разграничении буквального и фактически выражаемого значения. В качестве примера автором анализируется высказывание “Натту is a real genius” и рассматривается влияние контекста на значение выражения. Отметим, что устное воспроизведение саркастических предложений в некоторых языках имеет языковое выражение. Например, в ряде американских диалектных вариантах английского языка для реализации сарказма используется правило саркастической назализации, которое действует «при некотором трансдеривационном условии, сводящем фактически выражаемое значение к диаметральной противоположности буквального значения того же предложения» [Лакофф 1985: 464]. В иронических предложениях выявленные импликатуры не могут быть реализованы без знания контекста, разнообразных фоновых знаний, без учета намеренного нарушения продуцентом принципа Кооперации.

Интерпретация метафорического высказывания, согласно взглядам Дж. Серля, включает следующую стратегию: поиск значения, которое отличается от значении предложения; поиск вероятных и известных черт сходства Рий; возвращение к S для определения, какие из кандидатов в значения R являются возможными свойствами S (S - говорящий, Р выражение, R фактическое значение) [Серль 1990: 307]. Кроме того, автором выявляются принципы успешности метафоры, к которым относятся: 1) релевантность свойств Р; 2) известность свойств; 3) согласие на нереальность для Р некоторых свойств R: 4) соображения здравого смысла, природных и культурных факторов; 5) сходство состояний Р и R, 6) ограниченная применимость некоторых свойств Р; 7) реляционный характер метафоры; 8) допущение трактовки метонимии и синекдохи как особых случаев метафоры [Там же, с. 309].

Распознавание речевой интенции продуцента, являясь сложным и многоаспектным процессом, подвержено влиянию целого ряда составляющих коммуникативного события и не может осуществляться лишь на основе определения иллокуции того или иного речевого акта.

Интенция (от лат. intentio - стремление) - это намерение, цель, направление или направленность сознания, воли, чувства на какой-либо предмет.

Коммуникативная интенция - намерение осуществить речевой акт для решения коммуникативной задачи.

Термин «интенция» ввели в современную лингвистику последователи Дж.Остина, одного из создателей теории речевых актов. Задачей нового понятия было достижение более высокой точности в описании иллокуции и иллокутивной функции - второго уровня анализа высказывания (наряду с первым уровнем - локуцией и третьим - перлокуцией). Интенция включается в иллокутивный аспект. Кроме интенции, к иллокутивному аспекту относятся различные условия речевого акта. Перлокутивный аспект включает соотнесение речевого акта с его результатом, т.е. выяснение того, действительно ли говорящему удалось побудить слушающего к какому-то действию.

Иллокуция - одна из составляющих речевого акта, выполнение действия посредством речи: побуждение (просьба, приказ), вопрос, сомнение, утверждение, обещание. (Большой Энциклопедический словарь)

Локуция - одна из составляющих речевого акта - собственное говорение, характеризуемое дикцией, скоростью речи, ее правильностью и т.п., без учета намерений говорящего и достигаемого при этом эффекта. (Большой Энциклопедический словарь)

Перлокуция - одна из составляющих речевого акта, эффект, достигаемый в результате иллокуции. (Большой Энциклопедический словарь)

В существующих определениях интенции акцентируются ее различные аспекты. По определению логика Г.П. Грайса, интенция представляет собой намерение говорящего сообщить нечто, передать в высказывании определенное субъективное значение. Это субъективное значение сводится к понятию, выражаемому глаголом «подразумевать», «говорящий подразумевает нечто, передавая какую-либо информацию». В ходе дальнейшей разработки понятия субъективного значения Г.П.Грайс использует понятие «языкового общества», в котором происходит передача информации. Таким образом, интенция говорящего и успех ее распознавания слушающими были соотнесены с господствующими в данном языковом сообществе «соглашениями» относительно значения тех или иных выражений. Естественно, что условием успеха распознавания интенции индивидом является его включенность в языковое сообщество. Дж.Серль дополнил число факторов, влияющих на формирование интенции говорящего и распознавание ее слушающим. Он отметил, что при идентификации интенции, реализованной в очередном речевом акте, и говорящий, и слушающий ориентируются на то, что было ими высказано ранее к моменту этого речевого акта.

Э. Кошмидер соотносит интенцию как «мыслимое, содержащееся в мысли» с обозначаемым, противопоставляя ее, таким образом, обозначающему. О.С.Ахманова приводит определение, согласно которому интенция понимается как потенциальное или виртуальное содержание высказывания. В этом определении интенция противопоставляется актуальному или высказанному содержанию.

В психологии речи интенция понимается как первый этап порождения высказывания (А.А.Леонтьев, А.М.Шахнарович). За нею следуют мотив, внутреннее проговаривание и реализация.

В толковании Я. Хоффмановой интенция отождествляется с целью высказывания. Если следовать классификации высказываний по их общей цели, каждую из таких целей можно соотнести с обобщенной интенцией говорящего: сообщить, осведомиться о чем-либо, или побудить к чему-либо. Однако исследователи обычно не останавливаются на столь абстрактном понимании интенции. Они детально анализируют коммуникативные интенции, выделяемые в диалогах на естественных языках, и на их базе пытаются составлять универсальный каталог коммуникативных интенций, пригодный для многих современных языков.

Коммуникативная интенция (коммуникативное намерение) соотносится с выражением различных интенциональных состояний сознания и, вследствие этого, парадоксальным образом охватывает более широкий круг явлений, чем выражение намерения (интенции) в психологическом смысле - как одного из таких интенциональных состояний. Так, Дж. Серль, следуя философской традиции, понимает под интенциональными состояниями широкий спектр ментальных состояний, связанных с обращенностью сознания вовне, а не на самого себя. Дж. Серль разграничивает интенцию и интенциональность, отмечая: «намерение сделать что-то является лишь одной из форм интенциональности наряду с верой, надеждой, страхом, желанием и т.п.». Это разграничение Дж. Серль реализует в своей классификации иллокутивных актов: «Намерение объединяет обещания, клятвы, угрозы и ручательства. Желание или потребность охватывает просьбы, приказы, команды, мольбы, ходатайства, прошения и упрашивания». Тем не менее, все соответствующие глаголы, как обещать, клясться, угрожать, ручаться, так и просить, приказывать, ходатайствовать и т.д. могут, наряду с обозначением речевого акта, называть коммуникативную интенцию говорящего.

Для наименования интенций могут использоваться не только глаголы (прежде всего глаголы речевых действий), но и имена существительные, выражающие идентификацию, возражение, приветствие, время, отказ, попытку, принуждение, предложение и др.

Понятие интенции имеет давнюю историю. Создатели теории речевых актов заимствовали его из терминологического аппарата философских наук. Оно появилось еще в средневековой схоластике и обозначало намерение, цель и направленность сознания, мышления на какой-нибудь предмет. Общим правилом схоластики было различение первой и второй интенции. Первая интенция есть понятие, первоначально сформированное умом. Объект его - реальность, данная человеческому разуму. Вторая интенция формируется через изучение и сравнение первых интенций. Ее объект находится в самом разуме, представляя собой логический закон, форму мысли или какую-нибудь отдельную мысль. На основании этого различения Фома Аквинский определил логику как учение о вторых интенциях. В самой логике интенцией называется также большая (первая) посылка силлогизма.

Силлогизм - специальная форма умозаключения от общего к частному. Силлогизм представляет собой заключение, следующее из двух посылок, содержащих утверждения о соотношении объемов двух классов или о принадлежности некоторого элемента определенному классу. (Большой Энциклопедический словарь)

Если интенция как акт направленности сознания не предназначена говорящим для речевого выражения, то она не является коммуникативной интенцией и, соответственно, предметом лингвистического анализа. Из этого не следует, что выраженная коммуникативная интенция обязательно должна совпадать с действительной интенцией говорящего, или что говорящий всегда стремится к тому, чтобы слушающий распознал его действительную интенцию. В случаях коммуникативных неудач или сознательного введения слушающего в заблуждение часто имеет место несовпадение действительной интенции говорящего и коммуникативной интенции, предоставляемой говорящим в высказывании для распознавания слушающему.

На основе обобщения «элементарных» интенций, реализующихся в отдельных речевых актах, возможно выделение обобщенных системно-языковых интенциональных образований - интенциональных полей. Эти интенциональные поля объединяют средства, используемые языком для выражения определенной интенции. Говорится также об интенциональности или неинтенциональности строевых грамматических средств языка в смысле их участия или неучастия в реализации намерений говорящего (А.В.Бондарко).

Наряду с интенцией отдельного высказывания ведутся исследования интенции целого текста (интенциональный анализ текста). Подчеркивается, в частности, текстообразующая функция интенции и возможность классификации текстов по преобладающей интенции, по определенности/неопределенности, выраженности/скрытости интенции в тексте и т.д.

Эти исследования, помимо теории речевых актов, опираются и на более раннюю отечественную традицию - учение В.В.Виноградова об образе автора и учение К.А.Сюннеберга об ораторском намерении. В первом подчеркивается соотношение целевой установки и содержания текста с языковыми средствами, использованными для выражения мыслей (В.В.Одинцов). Во втором предлагается подробная классификация «видов речи» с установкой на намерение говорящего в порядке возрастания интенсивности волевого начала (Л.К.Граудина).

Коммуникативная интенция (речевая интенция) - это намерение говорящего выразить некий коммуникативно-значимый смысл с помощью речевых средств, то есть осуществить речевой акт для решения коммуникативной задачи. (Лингвистический энциклопедический словарь)

Речевой акт -- отдельный акт речи, чаще всего представляет собой двусторонний процесс порождения текста, охватывающий говорение и протекающие параллельно и одновременно слуховое восприятие и понимание услышанного. При письменном общении речевой акт охватывает соответственно написание и чтение (зрительное восприятие и понимание) написанного, причём участники общения могут быть отдалены друг от друга во времени и пространстве. Речевой акт есть проявление речевой деятельности. (Лингвистический энциклопедический словарь)

Коммуникативная задача возникает в ходе совместной речевой деятельности, при необходимости передать или получить информацию. Ее решение возможно как речевыми (вербальными), так и неречевыми (невербальными) действиями. (Лингвистический энциклопедический словарь)

Коммуникативная задача реализуется в четырех основных сферах общения:

• 1. Социально-бытовой,
• 2. Социально-культурной,
• 3. Общественно-политической,
• 4. Профессиональной и учебно-профессиональную (учебно-научная, сфера профилирующих дисциплин).

В основе коммуникативной интенции лежат потребности, мотив и цель, то есть побуждающие факторы речевого действия, а также денотат значения речевого высказывания. Коммуникативные интенции определяют речевое поведение коммуникантов. Коммуникативные интенции различают по следующим признакам: репликообразующие, приводящие к коммуникативному результату с помощью одного высказывания (благодарить, обещать, извиняться и др.), и текстообразующие, приводящие к результату с помощью ряда высказываний в диалоге (заставлять, спорить и др.) или в монологе (определять, рассуждать и др.).

Коммуникативная интенция, намерение не только определяет роль собеседников как непосредственных участников акта коммуникации, но и выступает своего рода регулятором вербального поведения партнеров.

Коммуникативная интенция тесным образом связана с мотивацией (мотивом) конкретного речевого (вербального) воздействия. В этой связи мотив раскрывает непосредственно характер конкретного речевого произведения (речевого действия), в то время как коммуникативная интенция указывают на целеполагание говорящего, на преследуемую им цель в использовании такого действия.